Оружие Непобедимого

Как известно, поражение всегда сирота, а у победы отцов хватает. После случая с Сергеем Павловичем Непобедимым, без которого оперативно-тактический комплекс (ОТРК) «Искандер» мог бы вообще не появиться на свет, в эту, в общем-то, тривиальную мудрость следовало бы внести принципиальное уточнение: у всякой победы хватает отчимов, а вот настоящие авторы нередко остаются за скобками. В общем, когда вручали Государственную премию России за «Искандера», в списке лауреатов имени Непобедимого не оказалось.

Почему так? Навскидку можно назвать несколько причин. Во-первых, к тому времени Сергей Непобедимый уже перестал быть гендиректором и генеральным конструктором коломенского «КБ машиностроения» (КБМ), где, собственно, «Искандер» и разрабатывался. Во-вторых, могли решить (а чиновники у нас решают все!), что Герою Социалистического Труда, лауреату Ленинской премии, трех Государственных премий СССР и премии Совмина прижизненной славы и так хватит за глаза. При этом, зная скромность Сергея Павловича, вряд ли кто сомневался, что создатель 28 типов и модификаций различных ракетных комплексов станет поднимать шум, если на его боевой счет не запишут еще одну «единичку»… И, в общем-то, рассуждали правильно: такими мелочами Сергей Непобедимый никогда не занимался, а ОТРК «Искандер» стал не только его личной технической и политической победой. Если бы у России сегодня не было этих ракетных комплексов, одно упоминание о которых заставляет Европу прижимать уши, с нами, возможно, разговаривали бы не столь уважительно.

Обед с Горбачевым

При Сергее Непобедимом в КБМ создавали по 8–10 «изделий» в пятилетку. Причем ассортимент был весьма разнообразным – от противотанковых ракетных комплексов (ПТРК) и переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК) до комплексов и систем активной защиты (КАЗ) бронетанковой (комплекс «Арена») и другой техники (в том числе шахтных пусковых установок МБР). Но главной фишкой фирмы стали тактические и оперативно-тактические ракетные комплексы. Первым, еще в 1975 году, был принят на вооружение тактический ракетный комплекс «Точка», потом появилась его модификация «Точка-У» с дальностью стрельбы не 70, а уже 120 км. Но поначалу боевые возможности ТРК были большим секретом, который многие воспаленные умы пытались раскрыть по названию – то ли «Точка», потому что комплекс высокоточный, то ли потому что на экране локатора ракета отражается точкой размером в пиксель, и поэтому она незаметна.

ОТРК «Ока» (названа в честь реки, на берегу которой расположились корпуса КМБ) приняли на вооружение в 1980 году. В известном смысле «Оку» можно назвать исправленным и дополненным переизданием «Точки». Но только в известном. На самом деле ОТРК «Ока» – это было принципиально новое слово в ракетной технике. По сей день лучшие КБ Европы и Америки, при их-то интеллектуальных, технических и финансовых возможностях, ничего подобного создать так и не сумели. Но они пошли другим путем.

9 декабря 1987 года Сергей Непобедимый прочитал в свежей «Правде», что накануне в Вашингтоне Рональд Рейган и Михаил Горбачев подписали Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности (РСМД), в котором на непонятных основаниях оказалась и «Ока», хотя и не вписывалась в установленные параметры – от 500 до 1000 км. Дальность пуска «Оки» действительно не превышала 407 км, зато боевая часть ракеты была абсолютно невидимой для самых чувствительных радаров и отличалась уникальной точностью – могла на скорости 1000 м/с прямиком из ближнего космоса попасть, как говорят ракетчики, точно в колышек. Сотня таких ракетных установок держала под прицелом пол-Европы и не оставляла никаких шансов вероятному противнику.

…Для Непобедимого это был черный день. Поначалу Сергей Павлович наивно полагал, что произошла трагическая ошибка, поскольку к переговорам с госсекретарем Джорджем Шульцем генсеку был представлен меморандум с четким обоснованием, почему даже если американцы будут очень настаивать, «Оку» ни за что не сдавать. Однако, как потом рассказал участвовавший в переговорах заведующий Международным отделом ЦК КПСС Анатолий Добрынин, Горбачев даже не попытался сопротивляться. В общем, американцы получили такой подарок, на который, как потом сами же признали, они даже не рассчитывали – ни до, ни после в истории дипломатии подобных прецедентов, пожалуй, и не было. Генштаб, о рекомендации которого буквально вытерли ноги, тоже стоял на ушах.

Сергея Непобедимого срочно вызвали на совещание в Москву, по итогам которого было подготовлено письмо за подписями министра обороны, начальника Генштаба, главы КГБ, министра оборонной промышленности, даже президент Академии наук СССР поставил подпись. Это была последняя попытка исправить ситуацию. Но, как оказалось, бесполезная, потому что Горбачев, будто его фамилия Шульц, а должность госсекретарь США, упрямо твердил: с «легкой» атомной боеголовкой «Ока» может бить и на 500 км…

Сначала Непобедимый полагал, что это глупость и некомпетентность, потом пришел к другому выводу: предательство. Кстати, после распада Варшавского договора, 18 ОТРК «Ока» осталось в объединенной Германии, столько же в Болгарии, около десятка – в Словакии и четыре в Румынии. Германия особо не сопротивлялась, а вот Словакия уничтожила свои комплексы только в 2002 году, Болгария еще позже – в позапрошлом. Мы же с невероятной торопливостью пустили под нож не только ракеты и пусковые установки, но и уничтожили всю документацию. Это была безусловная победа западной дипломатии, причем добытая без единого выстрела.

И только Непобедимый наотрез отказался считать себя побежденным. Год спустя после подписания договора о ликвидации РСМД Сергей Павлович оказался на приеме в Кремле и сумел за праздничным столом поймать Михаила Сергеевича собственной персоной, что называется, за пуговицу. Как после вспоминал Непобедимый, разговор шел «не столько об «Оке», сколько о создании на базе «Оки» нового комплекса «Искандер», по которому запаздывало решение Политбюро». В общем, то ли у Горбачева проснулось совесть, то ли генконструктор сумел банально провести генсека, но работа над «Искандером» началась буквально через месяц после этого исторического обеда… Скорее все-таки второй вариант, поскольку заявленная Непобедимым дальность стрельбы ОТРК «Искандер» не превышала 280 км (на 120 км меньше, чем у «Оки»), и этот порядок цифр никак не мог повлиять на добрые отношения Михаила Горбачева с его американскими друзьями. Ну а в подробности о реальном потенциале «Искандера» Сергей Павлович предусмотрительно погружаться не стал.

Ужас Европы

Сегодня все, что говорилось о не превзойденных до сих пор боевых возможностях «Оки», можно забыть, это уже вчерашний день. ОТРК «Искандер-М» еще более неуязвим для ПРО и ПВО наших партнеров, чем его предшественница с трагической судьбой, при этом с боевой частью в ядерном снаряжении он достает цели на дальности до 500 км включительно. А «Искандер-К» с крылатой ракетой Р-500, есть такие сведения, бьет уже на 2000 км, то есть перекрывает пол-Европы. И, наверное, не будет большого удивления, если со временем вдруг появится, например, «Искандер-Н» (индекс «Н» – в честь Непобедимого) с еще более впечатляющими параметрами. Что было бы справедливо – и в металле запечатлеть память о легендарном конструкторе, который ровно год назад ушел из жизни…

Публично «Искандер» впервые представили в августе 1999 года на аэрокосмическом салоне МАКС — одиннадцать лет спустя после постановления ЦК КПСС и Совмина СССР. Но если честно и с подробностями, все-таки чудо, что он вообще появился.

В «Искандер» Сергей Непобедимый вложил все, что было заготовлено для «Оки-У» и для фронтового ракетного комплекса «Волга», попавшего под Договор о РСМД (был готов эскизный проект, дальность действия – 1000 км или больше). Как говорится, два в одном. Но через год работы над «Искандером» ветер перемен под лозунгом «Больше демократии, больше социализма!» докатился и до Коломны – в виде указания сверху создавать повсюду на госпредприятиях советы трудовых коллективов (СТК). Появился свой СТК и в КБМ. А возглавил его некий Болдырев, который однажды, завалив очень важное дело, пустил на ветер 4 млн. советских рублей, за что получил от Непобедимого публичную выволочку.

С легкой руки именно этого гражданина СТК принял решение разделить должности генерального конструктора и руководителя предприятия и провести выборы. Был эпизод, когда Болдырев ввалился в кабинет Сергея Павловича и с порога заявил: «Вот теперь мы на равных!»

Непобедимый, который был убежден, что управлять оборонным предприятием колхозными методами никак невозможно, обратился за разъяснениями в министерство и в ЦК. Там ему ответили: такова, дескать, линия партии, участвуй в выборах – ты победишь… И скорее всего победил бы, но по принципиальным соображениям Сергей Павлович выборов дожидаться не стал, а написал заявление об отставке с обоих постов. Его подписали. Ну а выиграл выборы, естественно, представитель так называемой новой волны.

Это теперь мы убедились, что демократия – инструмент тонкой настройки и не всегда универсальный. В общем, когда КМБ возглавил Болдырев, с конструкторскими идеями на предприятии стало совсем худо, социалку пришлось заморозить, а зарплаты упали до минимума. Зато новый руководитель приватизировал служебный особняк, который предшественникам казался слишком просторным, а также распорядился изъять из истории коломенского «КБ машиностроения» любые упоминания о Сергее Непобедимом. Никаких других заметных следов в отечественном ракетостроении за время непродолжительного руководства КБМ Болдырев не оставил.

А Сергей Павлович ушел к коллегам в ЦНИИ автоматики и гидравлики, где проработал добрых два десятка лет, при этом от всей души радовался успехам своих учеников из Коломны, которых в свое время в буквальном смысле поштучно отбирал в лучших вузах страны: «На судьбу не жалуюсь. И никогда не жаловался. Например, «Игла-С». Она стоит двух обычных «Игла», а разница всего в одну букву!»

Символ государства

В МВТУ им. Баумана Сергей Непобедимый поступил еще до войны. С третьего курса собрался уйти на фронт. Не пустили, отправили в эвакуацию в Ижевск – доучиваться. В 1945 году защитил диплом по противотанковому ракетному комплексу повышенной дальности и был распределен в Коломну в СКБ-101, которое сегодня называется ОАО «НПК «КБМ». Уже в 1956 году возглавил группу, которая занималась разработкой противотанковых ракетных комплексов. В результате на свет появился ПТРК «Шмель», а сам Непобедимый впервые оказался в поле зрения высшего руководства страны.

Дело было так. На одном из полигонов Никите Хрущеву показывали новую боевую технику. Однако танки, на которых и делалась ставка, впечатления не произвели, а вот коломенский ПТРК привел импульсивного лидера страны в неописуемый восторг. В то время фамилия Непобедимого была известна разве что в пределах предприятия, поэтому распоряжение Хрущева представить ему разработчика прозвучало в такой форме: «Где этот «Шмель»?» Кстати, комплекс получился очень дорогим, а вот ПТРК (по-старому ПТУРС) «Малютка», хотя и управлялась по проводам, оказалась намного дешевле (стоимость двух холодильников) и эффективнее. Именно «Малютками» в 1973 году египтяне за сутки наколотили 800 израильских танков. Потом под руководством Сергея Непобедимого были созданы первая в мире сверхзвуковая противотанковая управляемая ракета (ПТУР) «Штурм» и первый в мире двухканальный ПТРК «Хризантема», которому и сегодня нет равных.

В следующий раз – так распорядилась судьба – Непобедимый попал на глаза уже Дмитрию Федоровичу Устинову, который тогда ведал в стране производством вооружений. В это время КБМ работало над новым безоткатным орудием, и для испытаний срочно потребовалась партия опытных мин, а смежники, как назло, срывали сроки. Поэтому Сергею Павловичу пришлось самому поехать на завод и лично наладить производство. Устинов это заметил и оценил. А когда возникла необходимость создания мобильных ракетных комплексов стратегического назначения, заказ на конкурсной основе разместили и в Московском институте теплотехники (МИТ), и на КБМ, руководителем которого Сергей Непобедимый стал в 1965 году.

В Коломне свое мобильное межконтинентальное детище на гусеничном шасси окрестили «Гномом», дальность стрельбы – 11 000 км, вес ракеты – 60 тонн. По нынешним меркам, тяжеловата, конечно, но в сравнении с 90-тонной ракетой, которую сделали москвичи, само изящество. Но тут на пике конструкторской удачи Непобедимый неожиданно для Устинова заявил, что хочет отказаться от стратегической темы в пользу переносных зенитных комплексов.

Крутой по характеру Дмитрий Федорович рассвирепел. Могли и оргвыводы последовать, но Сергею Павловичу как-то удалось убедить всесильного министра, что ПЗРК – не менее актуальная тема и ею тоже надо серьезно заниматься. В результате МИТ сделал МБР «Тополь» в шахтном и подвижном вариантах, а КБМ вооружило страну переносными зенитными комплексами, без которых в бою не обойтись.

Вот такое получилось разделение труда. Хотя… Если бы Сергей Непобедимый довел свою мобильную стратегическую систему до ума, не исключено, что сегодня костяк РВСН составляли бы не «Тополи», а «Гномы» – с такой задачей, в чем нет сомнений, он тоже справился бы. И только об одном приходится сожалеть – о том, что на пике творческих сил конструктор с мировым именем на целых 20 с лишним лет оказался вне мейнстрима.