Эту историю прислала на нашу почту студентка Саратовского социально-экономического института, Валентина Фролкина.
Воспоминания о войне Фролкина Петра Григорьевича.
(10.06.1926 – 16.05.2012)
Куда б ни шёл, ни ехал ты,
Но здесь остановись,
Могиле этой дорогой
Всем сердцем поклонись.
Кто б ни был ты — рыбак, шахтёр,
Учёный иль пастух, —
Навек запомни: здесь лежит
Твой самый лучший друг.
И для тебя, и для меня
Он сделал все, что мог:
Себя в бою не пожалел,
А Родину сберёг.
(М. Исаковский)
Война… Как много для всех нас значит это короткое слово. Сколько ужаса и страха таится в его звучании. Наш мир знал много войн, но Великая Отечественная остается самой страшной. 27 млн. жизней забрала она, разрушила почти 2 тысячи городов, разлучила несчетное количество семей.
Наш Саратов, хоть и не был участником прямых боевых действий, присылал своих бойцов на помощь Родине. 680 тысяч саратовцев (каждый четвертый житель) с оружием в руках сражались на фронтах Великой Отечественной. Более 300 тысяч не вернулись с поля брани. Их имена увековечены в областной Книге Памяти. 150 тысяч наших фронтовиков награждены боевыми орденами и медалями. Из них 292 удостоены звания Героя Советского Союза, 28 награждены орденами Славы трех степеней за личную храбрость, мужество и бесстрашие, проявленные во время Великой Отечественной войны.
10 июня 1926 года в селе Чернавка Рязанской области родился мой дедушка Фролкин Петр Григорьевич. Семья Фролкиных большая – дед седьмой, не самый младший ребенок. В 1926-28 г.г. Советское правительство проводило плановое переселение из западных малоземельных областей на вольные земли в Сибирь. Пожелавшие переселиться посылали в разведку в Сибирь своих представителей-ходоков. Отец дедушки был послан от общества ходоком. Он взял с собой сына Василия, и они поехали осматривать и выбирать себе место жительства. Так семья переехала в село Красная Горка, неподалеку от Ачинска. Здесь они все вместе и жили вплоть до июня 1941.
«Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии. Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».
Моему дедушке тогда только исполнилось 15 лет. Но в его памяти до сих пор сохранились эти слова Молотова, суета, которая поднялась на ярмарке в Крутояре, когда вдруг репродуктор выдал страшную весть. В тот же вечер старшие братья Фролкины, Василий, Павел и Дмитрий, отправились на вокзал. Туда же отправился и дедушка. На прощанье старший Павел сказал: «Война будет жестокая и долгая. Нам, Дмитрию, Василию и мне придется воевать. Отца тоже могут мобилизовать, так что ты остаешься за старшего мужчину в семье».
В 15 лет быть главой непросто, особенно если в семье 15 человек. Прокормить такое количество человек было трудно, весь скот, овощи и зерно отбирали на нужды армии. Закон был такой: если в семье была корова, а кроме нее никакого скота не было, хозяин двора был обязан сдать государству:
240 литров молока базисной жирности 4,2 % жира или 40 кг мяса живым весом.
200 штук яиц.
Шерсть.
Если в хозяйстве имелась свинья, хозяин был обязан сдать свиную шкуру.
К тому же пришла похоронка на Василия. Это добило мать семейства, она скончалась. Тянулись дни, месяцы, годы напряжения…..
Но, наконец, настал 1943 год, то, о чем так мечтал дед. Ему исполнилось 17 лет, и его мобилизовали в Киевское артиллерийское училище 33 строевую дивизию 164 полка, 2-й батальона, он стал курсантом 2-й минометной роты. В начале мая 1944 г. 33 дивизия в полном составе была отправлена на 2-й прибалтийский фронт. Выпустили дедушку с курсов в звании ефрейтора, отличником боевой и политической подготовки, командиром минометного расчета.
После недолгих учений 164 полк, в составе которого он находился, был отправлен на замену воинской части, охранявшей плацдарм за рекой Великой (Псковская область). Легкая пехота вплавь перешла реку, а для минометчиков организовали плоты. Мальчишки в первый раз услышали звуки настоящей войны, грохот орудий, голос командира, перекрикивающего все звуки. И в этот момент, дед рассказывал, он вспомнил свой разговор с его земляком Мишей Гагариным. Они беспокоились о том, что скоро кончится война, и они не успеют повоевать. Теперь он понял, что войны хлебнуть придется досыта. Бомба, взорвавшаяся неподалеку, подняла большую волну и плот, на котором плыли солдаты-минометчики, перевернуло. Дедушка, перевернувшись под водой, не потерял ориентир, и, так как река была неглубокой, смог выйти на берег с тяжелой плитой от миномета. Другие товарищи не смогли проделать того же. Так он впервые встретил смерть и навсегда запомнил ту переправу.
За все время войны было много таких эпизодов, всех их не пересчитать. Фролкин Петр Григорьевич после себя оставил целый сборник воспоминаний о своей жизни; самые яркие воспоминания войны мне бы хотелось представить вашему вниманию.
«Пройдя черт-знает сколько времени, наша минометная рота вышла на опушку леса в ржаное поле и в спешном порядке начала оборудовать временную огневую позицию. Немцы били по нашей позиции беглым огнем. Сплошной гром, в воздух поднялась земля и песок, ничего не видно и не слышно. Я только смог разглядеть повисшего на кронштейне минометного прицела мертвого минометчика. Лес трещал, падали целые деревья, и летали над головами куски брёвен.
У нас замолчали все 12 миномётов, уцелевшие миномётчики залегли в цель вместе с пехотой. В часа два дня мне влетел осколок в правое предплечье, рука повисла — онемела. Командир роты говорит: «Иди в лес, в медицинский батальон». Прихожу туда, вижу: лежат убитые люди и убитые санитарные собаки. Живого никого нет. Прихожу и докладываю командиру, что я увидел в медсанбате. Он у меня спрашивает: «Как твоя рука?». Я отвечаю: «Всё нормально. Рука работает». Но немцы внезапно заорали, подошли вплотную. Кажется, в это время у меня отключился рассудок, соображать что-то некогда.
Машинально строчу из автомата, потом бросаю в темноту одну за другой гранаты. Внезапно наступила полная тишина. Я осознал, что произошло рядом со мной. Я видел, как сержант Левашов убегал, и через некоторое время мимо меня пробежал немец. Куда он делся, не знаю. Я хорошо видел, как Иванов сцепился с немцем и ударил его гранатой по голове. Я все это понял теперь, когда наступила полная тишина в кромешной тьме в лесу. Бежит связной командира батальона: «Всем отходить к месту бывшего медсанбата!» Команда: «Все лишнее бросить, из уцелевших пулеметов выбросить замки и утопить в болоте. Всем поплясать, если у кого что гремит в рюкзаке, выбросить.» И пошли по маршруту дальше к немцам в тыл, так, как заходили сюда. Когда взошло солнце, мы были уже далеко. Когда мы вышли к болоту, где не было обороны, нас встретила рота автоматчиков, принесли нам еды и забрали раненых.
Нас выстроили уцелевших 136 чел. Заходило нас 760 солдат и офицеров. Объявили благодарность за блестящее выполнение боевого задания, зачитали списки награжденных. Мне объявили орден «Славы» второй степени.»
Лето 1944 было трудным. Беспощадная жара отнимала все силы, мутила рассудок. Наступления, пулеметные очереди, трупы солдат — все это становилось до такой степени привычным, что пугало.
«Все события жизни промелькнули в доли секунды, в один момент, когда я увидел перед собой внезапно немецкую траншею и наткнулся на колючую проволоку. В нас полетели гранаты, рассуждать времени не было. В этот момент действует в тебе тот, кто ты есть. Во мне сработало следующее. Я увидел, что граната, пущенная из немецкой траншеи, упала от меня в полутора метрах впереди и правее. Я знал, что она взорвется не сразу, а через несколько секунд. Ее можно схватить и бросить снова немцам. Но из-за колючей проволоки мне ее не достать. Граната разорвалась.
Я почувствовал страшную боль в затылке и увидел, что моя правая рука висит ниже колена, а пальцы на руке толстые и черные. Больше ничего запомнить не успел. Как я спустя больше года, а, может, и более, вспомнил и оценил происшедшее со мной? Потому что без сознания и в тяжелом состоянии находился несколько месяцев. Лежу на спине и вижу, что смотрю из воды. А это, оказывается, солнце светит через листья березы. Слышу голос солдата с украинским акцентом: «Уходи! Наши отступают, тебя здесь могут приколоть немцы». Сказал и ушел. Я повернулся на бок и понял, что пробиты спина и грудь. Рука почернела и совсем не слушалась. Пошатываясь, я встал. И тут же скатился в воронку от разрыва. Искры посыпали из глаз, я ничего не видел. Но в голове была одна мысль — встать и дойти до своих. Я осторожно поставил колено, оперся о землю и встал. Сделал несколько шагов … а как упал — не помню».
Лежащего на земле, его живого обнаружили солдаты, прочесывающие поле боя. Позже, в полевом госпитале дедушке сделают очень тяжелую операцию, вытащив осколки стекла и ребер из легких. Несколько дней у него будет держаться высокая температура, даже будет принято решение ампутировать руку, пострадавшую при разрыве. Он будет лежать в палате для безнадежных, видеть смерть метавшихся раненых, слышать их последние молитвы матерям, но будет верить, что выживет. Он должен вернуться, он остался главным в семье, Павел назначил его старшим!
В госпитале дедушка пролежал с октября 1944 до самого конца апреля 1945.В ночь на 9 мая поезд из Пскова подъехал к Ленинграду. А на перроне их уже встречали раненые, старики и дети, голодавшие жители города, победившего смерть! Встречали тех, кто смог победить, тех, кто смог выжить, защитить свою землю, свою родину!
Война оставила несмываемый след в судьбе многих. Прошло 70 лет после этих страшных событий, и для кого-то этого срока достаточно, чтобы забыть. А я помню, я до сих пор вижу, как дедушка заново рассказывает мне истории военных лет, детально вспоминает всех тех, с кем он воевал, братьев, наказавших быть главой семьи — ушедших и не вернувшихся. На его глазах в который раз наворачиваются слезы, когда он произносит имена тех, чью смерть он видел доли секунды, но никогда не забудет. И пусть дедушки с нами нет уже три года, но я помню. И я расскажу своим детям, я не допущу, чтобы моя семья забыла имя Фролкина Петра Григорьевича, какой подвиг он совершил для них. И если каждый человек, которого затронула Война, будет помнить, мы сможем сохранить мир.
Погибают солдаты дважды: один раз от пули врага, а второй от того, что забывают люди их бессмертный подвиг. Второй раз умирать страшнее.
Отсюда:
http://победавов.рф/1208-frolkin-petr-grigorevich.html